Архиепископ Феофан Полтавский Ч.5
Архиепископ Феофан Полтавский(Быстров).Пятая страница.
Дневник его
Он вёл дневник. Мне удалось почитать его. И я запомнил только две вещи.
а) Чем дальше он вёл его, тем увеличивались выписки из Свв. отцов; так что в конце его Еп. Феофан выписывал одни выдержки из них. Но очевидно, они отвечали каким-то его личным переживаниям. А каким именно — теперь совершенно не помню.
б) Из личных записей в памяти остался лишь один факт. Задумался он о крестном знамении.
В студенческом храме мы стояли за особой загородкой на левой стороне. Присутствовали далеко не все: нас не стесняли вообще. Бывало, 20-30 из 200 человек стоит, и довольно. И среди них, конечно, Быстров. Ему на ектениях хотелось креститься после каждого прошения; но это могло вызвать внимание у товарищей, которые, вообще, не очень часто крестились. Предоставить же полную свободу — креститься как попало — ему не хотелось самому. И вот он (по дневнику) решает так: класть крест на первом прошении, а второе и третье пропускать; потом на четвёртом креститься, а пятое и шестое пропускать и т. д. Будет и внимание насторожено, и товарищи не заметят это. И это решение он записывает в книжечку — дневник — небольшого размера.
Потом записи почему-то совсем прекращаются…
Насколько я понял тогда, и даже заметил это в выписках, он стал писать выдержки из Святых отцов по разным предметам веры: о вере, знании, молитве (пишу по памяти это). Вероятно, он увидел, что эти выдержки несравненно авторитетнее, чем собственные мысли. И из них образовались целые тома выписок, которые он увёз заграницу, и там они сохранились. О них я скажу ещё после.
А здесь я упомяну лишь в объяснение этого: почему прекратились собственные его воспоминания.
Часто он говорил о профессорах духовных академий неодобрительно: обвинял их в либерализме, в увлечении Вл. Сер. Соловьевым. И, кажется, будто он делал и из них очень большие выписки, надеясь со временем привлечь их к ответственности, но этого он не дождался: революция раньше его распорядилась, закрыв и академии, и кафедры профессоров, и академические журналы. Много прекрасного говорил он: и отдельным лицам, и в проповедях (редко, особенно по вечерам, после ужина). Но слушала его (в темноте при свечах и лампадках) небольшая группа почитателей, человек 20-25.
К сожалению, нужно бы больше его в своё время спрашивать, а ответы его тотчас бы и записывать! Не ценили мы его достаточно. Не ценили и многое другое на Руси!
1953. 30 ноября.
Святые отцы. Новое «Добротолюбие »
Еп. Феофан отлично знал, как, пожалуй, никто в мире, православных святых отцов. Так не одни мы думали. Известный Митр. Антоний (Храповицкий) так же о нём говорил. Это — несомненно! И вот почему.
Еп. Игнатий Брянчанинов (1807-1867) в своё время искал — где истина. И нашёл её в удивительном единстве Свв. отцов, об этом у него есть прекрасные сравнения: видишь ли ты облака, в порядке плывущие по небу,- таковы и Свв. отцы; смотришь ли на треугольник летящих гусей — таковы и Свв. отцы.
И Еп. Игнатий, открыв это единство, успокоился.
И Еп. Феофан изучал Свв. отцов, делая из них выписки. Как он чтил их! Поэтому он, вероятно, и «дневник» свой прекратил, начав выписывать эти мысли из Свв. отцов.
Почитая их, он написал замечательный труд — новое «Добротолюбие». Оно отличалось от известного прежнего «Добротолюбия» тем, что было написано не по именам, как то, а по предметам. И его Еп. Феофан вывез с собой заграницу, во Францию, где и умер он.
Это — сборник изречений огромной религиозной ценности! Где-то он теперь хранится?..
В Духовной Академии Еп. Феофан не один раз читал нам о них и приводил слова Еп. Игнатия о них.
Кажется, он сам ценил эти чистенькие тетрадочки, возил их в особом чемодане.
О «профессорах»
Усвоив глубоко по святым отцам Православие (как никто, разве за исключением Еп. Феофана Затворника Вышенского), он очень чутко относился к богословствованию других писателей: Вл. Соловьёва, о. Флоренского, академических профессоров и др. И будучи в Академии, он скорбел, что в их мировоззрение вошло много не православного.
И Еп. Феофан начал для себя писать против них. Эти тетради так и назывались им в разговорах «Против профессоров». Он, вообще, считал их вольнодумцами, неправославными, не христианами. И всё мечтал о будущем Вселенском Соборе, когда он сможет выступить перед авторитетным церковным собранием и там изложить всё их нечестие. И он был уверен, что это время наступит. Увы! Он не дождался этого: умер. Но огромные обличительные труды его, вероятно, сохранились где-нибудь: и конечно, было бы глубоко интересны и авторитетны, особенно обоснование Святыми отцами.
Там мы увидели бы имена Влад. Соловьёва, Бердяева, о. Булгакова, о. Флоренского и многих-многих др.
Сюда же можно было бы включить и Митр. Антония (Храповицкого), но о нём я скажу в особой главе.
Здесь же скажу ещё о Патриархе Сергии. Епископ Феофан не был беспрекословным почитателем и его книги «Православное учение о спасении». Вопреки широкому прославлению её он считал её не основанной на святых отцах, а, следовательно, не строго православной. Наше учение состоит в том, что спасение соделывается Благодатию Божией при участии и человека. Патриарх же Сергий стоит на нравственном подвиге самого человека в противоположность католическому юридическому пониманию.
«Искупление» по Архиепископу Антонию (Храповицкому)
Но особенно ревность по Православию Еп. Феофан проявил, когда пришлось рассматривать книгу Митр. Антония «Опыт Православного Христианского Катехизиса» на Синоде заграницей (1925 г.).
В этом катехизисе Митр. Антоний хотел ввести некоторые новизны, главною из них было учение об искуплении. Вопреки известному нам катехизису Митрополита Московского Филарета и общедержимому православному катехизическому учению об этом предмете, как об «удовлетворении» Божественному правосудию крестными «заслугами» Христа Спасителя, Митр. Антоний — уже давно! — стал проповедовать и писать о «Гефсиманском подвиге Господа», который он понимал в том смысле, что в нём проявилась любовь к людям, а эта любовь вызывает-де ответную нашу любовь, которая-де и спасает (искупает) нас.
Но это страдание (пот с кровью) Отцами понимается как человеческая немощь. А «час» распятия ещё впереди будет.
Между тем, и у Свв. отцов, и в посланиях, и в богослужениях говорится о силе Креста, которым избавились люди от «клятвы», Богом Отцом наложенной. Это — всем известно!
И когда Митр. Антоний стал распространять эту ересь, Еп. Феофан (тогда он был членом заграничного Синода) выступил с обличением её; и написал обширный доклад, основанный на св. отцах. Запросил он и нас — епископов о православном учении об искуплении. Отписал ему и я — в обычном понимании нашем. Дело рассматривалось опять в Синоде: Митр. Антоний оказался в противоречии со Св. отцами. Получился соблазн.
Ища выхода, Синод избрал Еп. Гавриила (бывшего Челябинского) для «примирения». Этот епископ написал новый доклад: будто бы Митр. Антоний не отрицает Св. отцов, а только «дополняет их».
На самом деле он именно отрицает прежний обычный взгляд: об «удовлетворении» Бога-Отца, и придумывает новый — воздействия любовью.
В это время я прибыл из Парижа в Карловцы и скопировал доклад Еп. Феофана. Он занял 107-108 стр. Прочитал я и доклад Еп. Гавриила и совершенно не удовлетворился им, как «опровержением» на доклад Еп. Феофана.
Между прочим, я спросил в разговоре Еп. Феофана: как он смотрит на это «опровержение»? Он махнул ручкой налево (у него был такой обычай), сказав:
- Ну, какое же это опровержение?!
То есть, не стоит и говорить.
И верно! Собственно и все архиереи так же думали, но не осмеливались встать против Митрополита Антония. У меня сохранился листок об этом, и ответ Канцелярии Синода.
Из ответа Канцелярии тоже видно, что люди желают вывернуться из соблазна и ссылаются на Еп. Гавриила; а о главном противнике — Еп. Феофане — даже не упоминают. Авторитет же его был велик! Особенно же со ссылками на Свв. отцов.
В прошлом году в «Журнале Московской Патриархии» напечатана была статья Айвазова против такого понимания искупления М. Антонием, небольшая, но довольно обоснованная.
И новый богослов о. Пётр Гнедич подал на магистерскую степень сочинение об искуплении; он также защищает церковное понимание догмата вопреки М. Антонию. Я посылал ему выписки свои об этом догмате и копию с доклада Еп. Феофана.
Но первым мужественно выступил последний. И это должно быть поставлено ему в особую заслугу.
1953. 25 декабря ст. ст.
«Тропинки»
В заключение отдела о Свв. отцах вспоминается его интересное изречение. Однажды он был в Саровском монастыре. Шёл по лесной протоптанной тропинке со знакомыми и говорил: вот так и в богословии (и вообще, в вере) следует идти по тропинкам, проложенным Святыми отцами, а не по своему умствованию.
В конце жизни своей Еп. Феофан очень чтил творения о. Иоанна Сергиева. Их, говорил он, следует не только читать, а нужно изучать, как и другие творения Свв. отцов.
далее...
