Писатель Мельников-Печерский Ч.3.

Писатель П.И.Мельников - Печерский

Биография и роман "В лесах и на горах".Часть 3.

avtor_img


Патап Максимыч-Чапурин.Худ.П.М.Боклевский..

Отчете о современном состоянии раскола в Нижегородской губернии.

Но главное в “Отчете” не в обосновании правительственного взгляда на “раскол”. Сквозь официальную фразеологию этого документа явственно проступает мысль Мельникова-просветителя о том, что “раскол” — это одно из тяжких зол народной жизни. Развивая эту мысль, он смело нельзя забывать, что “Отчет” составлялся в последние годы царствования Николая I высказал соображения и выводы большой обличительной силы.

По мнению Мельникова, на отношении к “расколу” ярче всего проявлялись противоречия внутриполитической жизни России. В сущности, полулегальный гражданский быт старообрядцев создавал благодатную почву для всякого рода злоупотреблений. Чиновничество беззастенчиво грабило старообрядцев именно на том основании, что их верования были вне закона. Православный поп вымогал с них обильную дань только за то, что не доносил начальству об их приверженности к “расколу”. Многие помещики “покровительствовали” старообрядцам лишь потому, что те отплачивали “благодетелю” “примерным” оброком. Богатые старообрядцы поддерживали традиции “раскола”, чтобы сподручнее было обделывать свои торговые и промышленные дела, как правило, отнюдь не безгрешные.

Таким образом, главные правящие силы России на деле были заинтересованы в существовании “раскола”, но именно полулегальном существовании. В николаевские времена нечего было и думать о полной легализации “раскола” — Мельников это хорошо понимал. Он искренне был убежден, что для того, чтобы защитить подлинные человеческие интересы массы старообрядцев, необходимо было подавить “раскол” силами правительства и православной церкви.

После представления “Отчета” служебная карьера Мельникова, по существу, окончилась. Правда, он состоял при министерстве еще около десяти лет, но важные дела ему теперь поручали редко, чинами явно обходили. Мельников не мог не понимать причин такой “немилости”. Утопическая вера в просветительную миссию самодержавного правительства получила сильный удар. Но богатый опыт чиновничьей службы не пропал даром. Именно в эти годы родился самобытный писатель Андрей Печерский.

В. И. Даль, которого Мельников считал “первостепенным знатоком русского быта”, по-прежнему не оставлял писателя поддержкой и советами.

Рассказом “Красильниковы” Мельников как бы заново начинал свой творческий путь. Он тогда все еще сомневался в своих писательских способностях. Понадобилось одобрение В. И. Даля, чтобы Мельников решился отослать это свое произведение в печать. Успех рассказа превзошел самые смелые надежды. Критики того времени говорили о нем как о незаурядном явлении литературы. Некрасовский “Современник” — в те глухие годы самый последовательный защитник реализма,— заключая свой отзыв, писал: “По верности действительности, по меткости и по силе впечатления этот рассказ может быть поставлен наряду только с лучшими произведениями”. Произведения, с которыми критик мысленно сопоставлял рассказ Печерского, здесь не названы, но безоговорочная решительность тона побуждала читателей вспомнить имена самых крупных русских писателей. Красильниковы” — первое художественное произведение где писатель показал себя знатоком народной жизни и быта; здесь проявились такие специфические черты его творческой манеры, как склонность к использованию личных наблюдений и ярко выраженный этнографизм. Критика отметила “необыкновенное умение владеть чистым русским языком” и “необыкновенную наблюдательность”; И. И. Панаев поставил рассказ в первый ряд литературы (“Современник”, 1852, № 5).

Успех “Красильниковых” открывал перед Мельниковым широкую дорогу в литературу. Будучи весной 1852 года в Петербурге, Мельников убедился в этом. “Красильниковых” читают нарасхват,— сообщил он в одном из своих тогдашних писем.— Панаев задал мне обед; вместо 50 рублей за лист, которые дает Погодин, предлагает 75 рублей серебром за лист” . Казалось бы, теперь он мог писать и писать. Но в его литературной работе наступил еще один, почти пятилетний перерыв. Почему же он не воспользовался обстоятельствами, как будто бы так счастливо сложившимися для него?

В только что цитированном письме есть фраза, содержащая исчерпывающий ответ на этот вопрос. Рассказав о будущих гонорарах, Мельников написал следующее: “Если не запретят писать, надобно будет воспользоваться этим выгодным предложением”. Если не запретят писать... В николаевские времена такого рода запреты не были редкостью.

avtor_img


Aксинья. Из спектакля..

Начало литературной деятельности

“Красильниковы” были не только важнейшей вехой в литературной деятельности, но и во всем общественном поведении Мельникова.

В рядах передовых писателей выступил и Мельников. Ему не пришлось долго размышлять над тем, что произошло в стране и чего ждет общество от литературы. В 1856—1857 годах — всего лишь за один год с небольшим — он напечатал целую серию произведений, которые если и не были целиком написаны, то уж во всяком случае обстоятельно обдуманы еще в николаевские времена. “Дедушка Поликарп”, “Поярков”, “Медвежий угол”, “Непременный” — во всех этих рассказах Печерского предстали перед читателем во всей своей безобразной и цинической наготе порядки и нравы, господствовавшие в самодержавно-чиновничьем государстве. Рассказы насыщены нижегородскими впечатлениями и посвящены негативным явлениям дореформенной жизни (взяточничеству чиновников, бесправию крестьян и т. п.). Генетически рассказы связаны с натуральной школой, творчеством Гоголя и Даля; для них характерны: подробное воспроизведение уездного быта, очерковая точность, зачастую документальность. За “Медвежий угол” глава путейного ведомства подал на Мельникова жалобу Александру II, на что царь ответил: “Верно, Мельников лучше вас знает, что у вас делается” .

Своим лучшим произведением Мельников долго считал повесть “Старые годы” (“Русский Вестник”, 1857, № 7). В основе повести — восторженный рассказ старого слуги о буйствах и злодействах барина-самодура XVIII века. В “Старых годах” Мельников высказал, в сущности, все, что он думал о русском дворянстве. В других его произведениях о дворянской жизни только развивались и в чем-то дополнялись идеи, впервые высказанные в этой повести.

Повесть “Старые годы” была напечатана как раз в то время, когда все больше и больше обострялась борьба вокруг крестьянского вопроса. Защитники крепостничества, отстаивая свои “права” на владение собственностью, а явной несостоятельностью юридических и экономических доводов с удвоенной настойчивостью принялись оживлять старую легенду об исторических заслугах всего дворянства перед русским государством, перед русской культурой.

Все надежды возлагались на царя. Но эти надежды были шаткими. “Темная партия сетьми опутывает государя. Доброго что-то не предвещает настоящее”, — писал Мельников в своем дневнике за 1858 год. Для его тогдашних настроений чрезвычайно характерна дневниковая запись от 22 марта 1858 года: “...Встретился с Сергеем Васильевичем Шереметьевым и ходил с ним по Невскому и по Литейной более двух часов... Он, разумеется, против освобождения... Шереметьев сказал, между прочим, что еще будут перемены в этом деле, но какие, не говорил. Он в связях и родстве с великими мира сего и, конечно, говорит не без основания. Что же это будет? Народу обещали свободу, назначили срок и правила; народ ждет; везде тихо, спокойно, несравненно спокойнее, чем прежде, и вдруг, если Шереметьев правду говорит, пойдет дело в оттяжку. Таких дел откладывать нельзя, а то, чего доброго, и за топоры примутся”.

avtor_img


В скиту. Михаил Васильевич Нестеров.

История создания дилогии.

По своему духовному складу Павел Иванович Мельников — писатель-однолюб. Таким был, например, Грибоедов, всего себя вложивший в одну бессмертную пьесу. Такими были поздние многие из менее славных, уходившие всецело в одну, ведомую им область жизни и не пытавшиеся черпать из незнакомых источников.

Умственные симпатии и весь склад жизни, включительно до избранного впоследствии рода службы, — устремили Мельникова в исследование русской старины и людей, живущих по старине, — в исследование русского сектантства. И Мельников вылил себя всего в свой капитальный труд — роман о людях, “взыскующих града грядущего” .

История романа начинается с того момента, как П. И. Мельников начинает изучать сущность раскольничества. О раскольниках в XIX веке говорили и писали в основном в министерстве внутренних дел да в святейшем синоде. Историки и писатели не уделяли им много внимания.

Первым глубокое и всестороннее освещение темы раскола в литературе дал П. И. Мельников. “В лесах” не просто повествование о жизни скитов и связанного с ними купечества. Действие романа протекает в особой атмосфере, которая ведома была очень немногим, ибо все дела в скитах вершились “келейно”, втайне от чужого глаза, хотя идеология и влияние старообрядческих общин распространялась от западных границ России до восточных.

Церковный раскол в России имел давние корни. Еще в XVI столетии наметились первые разногласия между апологетами старинных, освященных традицией, обрядов и теми, кто не относился так рьяно к букве церковных законов и догм. На первых порах эти разногласия еще не вылились в открытую борьбу.

Только почти через сто лет в Москве возникает кружок, состоящий из духовников высшего ранга. Они вновь и активнее, чем прежде, начинают ратовать за “чистоту” вероучения, которая, по их мнению, была утрачена (требование старинного двуперстного крестного знамения и исправления богослужебных книг по древним русским образцам),— фактически это был “протест против централизации церковной власти” .

В скором времени “ревнители древлего благочестия” начинают и между собой борьбу за власть. Ставленник царя патриарх Никон объявляет бывшего соратника, протопопа Аввакума, еретиком, упорствующим в своих заблуждениях .

1654 год, в котором началась борьба между Аввакумом и Никоном, положил начало движению, названному расколом. Из религиозного это движение постепенно становится политическим, оппозиционным по отношению к централизации церкви и государства. К раскольникам примыкает значительная часть крестьянства и мелкого городского люда. Для них старообрядчество стало знаменем борьбы против усиления феодально-крепостнического грета, причем темная масса верующих в незыблемость религиозных канонов, но замечала, что, придерживаясь “древлего благочестия”, она замыкалась в пассивном сопротивлении власть имущим, проникалась идеями религиозного фанатизма.

Спасаясь от преследования властей, раскольники бежали в леса Поволжья, в Сибирь, на Север и образовывали там свои изолированные поселения-общины.