Биография и роман "В лесах и на горах".Часть 6.

Продолжение.

Если романы Мельникова называют энциклопедией народной жизни, то его герои – страницы этой энциклопедии. Все они проходят в повествовании всякого рода испытания: любовь, богатство, слава, … гибель близких … Важным является то, насколько эти герои, пережив все перипетии, остаются верными нравственным законам. Тем самым автор подчеркивает, что судьбу человека определяет не наличие власти и не количество денег, ее определяет Бог, который судит по степени соблюдения тех нравственных ценностей, что являются основополагающими в жизни человека. Поэтому в конце романа каждому воздается по делам своим.

Языковые особенности дилогии П.И. Мельникова “В лесах” и “На горах”.

Выразительные средства языка

Эпопея П. И. Мельникова-Печерского “В лесах” и “На горах” написана своеобразным языком, благодаря которому большой по объему текст читается на едином дыхании, свободно и легко. Читатель извлекает из романа массу любопытнейших фактически достоверных знаний. Мы знакомимся с историей и обрядностью раскола, народными обычаями и поверьями, узнаем, какие промыслы были тогда развиты в различных селах, как говорили в Заволжье, чем заполняли досуг...

Нельзя не отметить и мастерство Мельникова-пейзажиста . Картины русской природы и колоритные жанровые сцены переданы Мельниковым в слове так же впечатляюще, как Б. М. Кустодиевым в живописи. В своем романе писатель словно предвосхитил сюжеты и краски таких ярко нарядных полотен художника, как “Ярмарка”, “Праздник в деревне”, “Сцена у окна”, “Купчиха на прогулке” и многих других.

Кустодиевские картины невольно всплывают в памяти, когда читаешь у Мельникова: “Вырезался из-за черной, как бы ощетинившейся лесной окраины золотистый луч солнышка и облил ярким светом, как снег, белое платье красавицы и заиграл переливчатыми цветами на синем кафтане и шелковой алой рубахе Алексея”. Вот появляется Настя “в алом тафтяном сарафане, с пышными белоснежными тонкими рукавами и в широком белом переднике, в ярко-зеленом левантиновом платочке”

Мало сказать, что язык дилогии Мельникова красочен и эмоционален, он народен. Творчество писателя тесно связано с миром родной природы. Символична картина гибели скитов - пожар в лесу.

“— Огонь идет!..

Вот перерезало дорогу быстро промчавшееся по чапыжнику стадо запыхавшихся лосей... Брызнула из деревьев смола, и со всех сторон полились из них огненные струйки.

Вдруг передняя пара лошадей круто поворотила направо и во весь опор помчалась по прогалинке; извивавшейся середь чапыжника. За передней парой кинулись остальные...

Не прошло трех минут, как лошади из пылающего леса вынесли погибавших в обширное моховое болото...”

Напряжение и страх, спасающихся от лесного пожара старообрядцев передаются читателю, сразу попадающему во власть художественного обаяния писателя... Чувствуется запах гари, приносимый ветром, видится небо, будто “пеплом покрыто”, “как громадные огненные птицы, стаями понеслись горящие лапы, осыпая дождем искр поезд келейниц”. Картина богата романтическими эпитетами: палящий огнедышащий ветер ; стон падающих деревьев; вой спасающихся от гибели волков, отчаянный рев медведей. Экспрессивность эпитетов придает картине эмоциональную выразительность: несмолкаемый треск; огненный ураган; запыхавшиеся лоси; пламенный покров; кровавые волны; пылающий лес ; и как контраст — утомленные крылья птиц.

Динамичны выражения: быстрее вихря; заклубился дым; помчались сломя голову; блеснула огненная змейка; брызнула... смола . Повторяются анафористическое местоимение : вот ; наречие: вдруг . В этом своеобразие и выразительность языка Печерского.

Символична и другая, художественно выполненная картина эпопеи. Подбирает к своим рукам Алексей Лохматый богатства доверчивой Марьи Гавриловны, добрался он и до ее, бегающих по Волге пароходов. И вот какую мрачную картину дает художник: “Галки расселись по рейнам и по устью дымогарной трубы, а на носу парохода беззаботно уселся белоснежный мартын с красноперым окунем в клюве. Мерно плещется о бока и колеса пустого парохода легкий прибой волжской волны”. Все удается беспечному Алексею, сел он на богатства обманутой жены, как “мартын с красным окунем в клюве”, и автор добавляет: “Не иначе, что у него тогда на кресте было навязано заколдованное ласточкино гнездо”.

Вся эпопея Печерского, все ее изменения под влиянием разнообразного содержания насыщены фольклором. Тексты романов наполнены играми, гаданиями, обрядами. Автор любит русскую старину, праздники, связанные с ними легенды, предания, поверия. Праздник весны у него - это огромное лирическое отступление — пробуждение Ярилы: “Стукнет Гром Гремучий по небу горючим молотом, хлестнет золотой вожжой - и пойдет по земле веселый Яр гулять... Ходит Яр-Хмель по ночам, и те ночи “хмелевыми” зовутся. Молодежь в те ночи песни играет, хороводы водит, в горелки бегает от вечерней зари до утренней...”

Фольклорные мотивы в дилогии. Истоки фольклорности в творчестве Мельникова.

Чем дальше отодвигается от нас эпоха русской жизни, описанная Мельниковым, тем больший интерес вызывают его произведения в читательской среде и тем важнее разобраться в характере его творчества, важнейшая особенность которого — многостороннее и разнообразное использование фольклора.

В истории русской литературы нет другого произведения, где бы сам фольклор со всей возможной полнотой сопутствующих факторов был объектом художественного внимания. Может ли эрудиция автора подобных произведений быть объяснена только использованием фольклорных публикаций? Как формировались и выражались интересы писателя к устной поэзии народа?

Известно, что Мельников рос в Семёнове, уездном городе нижегородского Заволжья, богатого устойчивыми народнопоэтическими традициями. Как большинство русских писателей, он впитывал устную поэзию с детства, и, тем не менее, на него сильное впечатление произвело знакомство с разинским фольклором, когда он ехал из Нижнего в Казань поступать в университет и три дня слушал удалые песни лодочников и в их числе знаменитую “разинскую”. Впоследствии он включит ее и в роман “В лесах”, процитирует в газетных статьях, будет хранить в своем архиве. Общественные и литературные настроения 30-х годов с их интересом к вопросам народности, углубленные занятия историей и увлечение творчеством А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя оказали решающее влияние на дальнейшее формирование его художественного сознания, а впоследствии статьи Белинского и знакомство через М. П. Погодина с избирательской деятельностью П. В. Киреевского определили интерес к народной поэзии и быту.

Считая фольклор источником столь же достоверным, как летописные сведения и архивные документы, писатель, возможно, несколько прямолинейно представлял его связь с историей, отыскивая отголоски подлинных исторических событий в песнях и преданиях. Но данные фольклора он использовал с достаточной осторожностью: проверял их достоверность археологическими, архивными данными, сверяясь нередко и с топонимикой, и с диалектологией. Он замечает, что иногда “предания так темны, что нельзя сказать почти ничего об них определенного”. Однако писателю важен и поэтический вымысел сам по себе: “Если в некоторых преданиях и нет истины, зато в них есть дух народный во всей простоте его”. В таких преданиях писатель ценит художественную сторону и то, как отразилось народное понимание истории и характер “фантастико-исторического творчества наших предков” 1936, с. 12. К сожалению, собственные записи Мельникова народных легенд и преданий не сохранились, и неизвестно, имелись ли. По состоянию науки того времени даже ученые довольствовались пересказом, а не дословной записью.

Самобытность таланта Мельникова во всем блеске реалистического мастерства выразилась в его романах “В лесах” и “На горах”, составивших знаменательный итог его творческой деятельности. Неожиданной, новой и своеобразной была не только тематика дилогии с ее показом раскольничьего Заволжья, но и идейно-философская концепция его, и художественный метод. Глубокая любовь к национальным формам народной культуры, гордость и восхищение богатством устной поэзии и народнопоэтического языка пронизывают эту необычную в истории русской литературы эпопею. В нее вошли тщательно отобранные произведения фольклора, все те драгоценные самоцветы устнопоэтического народного искусства, которые писатель неустанно искал, собирал и хранил в течение целой жизни.

Фольклорно-этнографический материал сохраняет в дилогии и социальную остроту, и местный колорит, и историческую приуроченность.

Композиционные особенности дилогии определяет наличие специальных вводных историко-этнографических глав : первая и восьмая второй части, первая и седьмая четвертой — романа “В лесах”; первая и одиннадцатая первой части, девятнадцатая второй — романа “На горах”. Повествование в них — органический сплав из народных обрядов, обычаев, песен, поверий, примет . Фольклорно-этнографические разделы имеют для писателя столь же существенное значение, как и главы, раскрывающие движение сюжета, историю и характеры героев.

Стилизованные сказания про солнечного Ярилу, про любовь его к Матери сырой земле, про златорогого оленя-солнце, созданные из мифологических, сказочных и песенных элементов, не только утверждают мысль писателя о вечности жизни, но и придают особый, самобытно-оригинальный характер всей композиции романа “В лесах”. Мельников показал, что талантливая и художественная стилизация представляет один из путей к созданию подлинно новаторского произведения.

Роман “В лесах” начинается характеристикой Верхового Заволжья, его истории; в повествование вплетается предание о граде Китеже, изложенное в виде стилизованного народного сказа; обстоятельно характеризуются уезды лесного Заволжья, распространенные в них промыслы и ремесла, особенности быта.